СВОБОДНОЕ ДЫХАНИЕ

Wednesday, July 4th, 2007

- Простите, что беспокою вас…

- Ну какое же это беспокойство. Ради Бога…

Голос был удивительно мягким и благожелательным. Давно я не слышала мотива о беспокойстве, потому так приятно было попросить время для встречи у Бориса Бальсона – врача-аллерголога, который работает в Бруклайне и Брайтоне.

- Настоящее – исток будущего. Для меня будущее началось здесь – там его просто не было. Я знал, что никогда не смогу в России реализовать себя в полной мере. Стыдно было чувствовать себя униженным.

Борис Бальсон повторяет аргументы, которые давно обдумал, проверил, утвердил. Темные блестящие глаза спрашивающе смотрят: поняла ли? Мне все больше приятен этот человек – может быть, потому, что небезразличен к чужому мнению, заинтересован в собеседнике. И это не поза, не маска, в которую одеваются некоторые, чтобы скрыть равнодушие сердца. Здесь – живое действенное любопытство к жизни. Ему она интересна во всех проявлениях. Может быть, потому, что он еще молод, но уже имеет за плечами весьма солидный врачебный опыт.

Есть и еще интересный момент: доктор любит и понимает музыку. Он закончил Ленинградское музыкальное училище имени Римского -Корсакова и прекрасно играет. Что же удивляться, ведь его дед был профессором Петербургской консерватории, а наследственность -так считается – передается в третьем поколении. Правда, врачевание позвало сильнее, и вот уже Ленинградский педиатрический закончен, потом ординатура, и тут стали говорить об аллергологии – модное тогда течение в медицине, новое, неизвестное. Бориса увлекла возможность заняться наукой: ведь еще все на грани нащупывания, проверки, сравнения, анализа.

Работая в Аллергологическом центре Ленинграда, занимался “черной” нелегальной деятельностью (денег-то в Центре платили – крохи): водил экскурсии по Эрмитажу (благо, хорошо знал английский), писал курсовые студентам. И… был в отказе.

Потом – Америка, Бостон и все, связанное с получением права быть доктором.

-Аллергия не лечится, считали в России. Аллергия лечится, утверждаем мы здесь, в Америке. Если не вылечивается окончательно, то контролируется всегда. В принципе страдать аллергическими заболеваниями человек не должен.

Иммунотерапия существует с 1912 года. Так что метод лечения не новый.

-Часто, когда нет четкой симптоматики заболевания, врач предположительно апеллирует к аллергии.

- Величественная свалка всех бед цивилизации – аллергия. Этот постулат принес нам конец 20 века. И многие мои пациенты, чуть что, ссылаются на аллергию. Методика лечения все та же -пробы. Но если у вас проблемы с носом, я не буду испытывать вас на переносимость к той или иной пище. Иногда – и очень часто – и к пробам прибегать не приходится, достаточно посмотреть: глаз-то уже наметан.

- Знаете, мне кажется, что аллергенов становится все больше и больше. Успехи ли наук тому виной, высокие технологии, загрязнение воздуха? Или раньше не диагностировали аллергию?

- Что касается астмы – пожалуй, да. Сейчас подходы к ее диагностике более либеральны, вот вам и рост. Но что печальнее всего, это смертность от астмы, чего быть просто не должно. Кто виноват? И больные, и врачи. Представьте, после приступа астмы – папироса во рту. Или больной подключен к кислороду, вынимает из ноздрей канюли и закуривает, потом канюли вставляет на прежнее место. Каково? И как убедить, что это для него смертельно?

Больные, которые серьезно относятся к заболеванию даже очень тяжелой формой астмы, знают, что им аллергологи реально помогают. Если речь идет о болезни носоглотки, то специфическая иммунотерапия помогает в 92 случаях из 100. Это -избавление, а не просто облегчение. Есть очень много и мощных лекарств, которые снимают неприятные явления. Проблема в том, что они только тогда работают, когда их принимаешь.

Избавить от болезни может лишь иммунотерапия, которая вырабатывает защиту от аллергенов. Как бы вы ни пылесосили свою квартиру, пыль все равно копится, шерсть от кошек и собак, запах, особенно если в доме пол покрыт карпетом. Лекарство понижает порог восприятия аллергена, но не уничтожает его.

- Аллергия – и как-то рядом гормоны. Я их боюсь. Как и многие россияне.

- Да, гормоны имеют много побочных эффектов. Русским я не предлагаю даже, американцы же к гормонам относятся спокойно. Кстати, в России гормоны применялись тотально при лечении астмы, здесь этого нет. Ни один мой болъ ной сейчас их не принимает.

Спрашиваю: “Как вы себя чувствуете?”. “Прекрасно. Раз пять — шесть в день беру ингалятор”. “Что же здесь прекрасного? Плохо! Моя цель: чтобы вы им не пользовались вообще. А вы брызгаете в себя, постепенно вы будете это делать все больше и больше. Это же вредоносно”.

- Но вообще-то – как же вы лечите? Тесты, лекарства. И все?

- Точный расчет, анализ и умение вытащить то, о чем пациент даже не подозревает, потому что он не знает, откуда взялся недуг. Контакт с больным в первую очередь. В общем, аллерголог где-то еще и психолог и психиатр…

С Борисом Балъсоном беседовала Т. Гвяздо